«Розовая справка» неудобна для работодателя
Дарина Ишкова
Мария Карачёва
О том, как обстоят дела с трудоустройством людей с ограниченными возможностями в Архангельске, корреспонденты “Северных новостей” расспросили самих инвалидов.
Юрий Нестеренко: «За рабочим столом не видно, что я на коляске»
Юрий Юрьевич Нестеренко в 24 года попал в аварию, с этих пор передвигается на коляске. Но это не смогло остановить его желание жить и работать. Сейчас Юрий главный специалист Архангельского регионального отделения Фонда социального страхования, а с 2018 года – член Общественной палаты Архангельской области.
— Вы сказали как-то: “Есть два варианта: либо жить, либо взять лопату и закопаться”. То есть, выбора нет. Но у первого варианта очень много вариантов развития. Расскажите о вашем.
Все началось после реабилитации, нужно было все осознать и принять. Посмотрел на других, оказавшихся в подобной ситуации, и понял, что кто чего хочет, тот того и достигает.
Мысль об общественной деятельности пришла не сразу. В начале я делал что-то для себя, на этой волне я познакомился с представителями общественных организаций, с волонтерами. Они сказали, что такие активные им нужны.
“А для чего вы мне нужны?” — спросил я. Этот вопрос поставил их в тупик, и после этого мы начали тесно общаться. Общественная деятельность пошла. Потом меня занесло в Фонд социального страхования.
— А были мысли о другой работе?
Конечно. Как говорится, на пенсию сильно не проживешь, нужны какие-то средства. Хочется жить полной жизнью, а деньги — это средство получения благ современной цивилизации. Нужно зарабатывать и для дочки, и для себя. Все требует денег.
В 2012 году я работал диспетчером по грузоперевозкам. И из дома координировал работу многих людей.
— Как так получилось, что вы стали первым и пока единственным колясочником, который работает в Фонде социального страхования?
Это все позиция руководства Фонда, которая предполагала плотную работу с общественностью. А я был как раз-таки представителем общественности. Мне задавали вопросы о том, как я до дома добираюсь, есть ли “вышка” — им нужны только люди с высшим образованием. В тот момент я заканчивал университет. Вот они и решили пойти на такой эксперимент, и, я считаю, что никто от эксперимента не прогадал. Это было в начале 2013 года.
— Хотите сказать, что трудностей не было?
Смотря, что считать трудностями. Освоение материала — это не трудность. Все приходит со временем: чем больше вникаешь в работу, тем легче становится.
Отношение людей? Так за рабочим столом не видно, что я на коляске. А вообще — мне без разницы, что люди говорят. Я не заморачиваюсь.
— Соблюдаются ли на вашей работе льготы: 7-ми часовой рабочий день, дополнительный отпуск?
Да. Трудовое законодательство у нас соблюдается. Сейчас проблем нет, хотя раньше я с ними сталкивался, когда работал диспетчером. Тогда о рабочем дне можно было не разговаривать: я находился дома, рабочий день мог начаться в 8 утра и закончиться в 10 вечера. Здесь, опять-таки, все зависит от тебя. Государственные учреждения — это всегда жесткое соблюдение трудового законодательства.
— Специалисты говорят, что, если человек с инвалидностью хороший специалист и грамотно поставил себя на собеседовании, работодатели обязательно возьмут его на работу. А я вот сомневаюсь.
Здесь все зависит от ситуации. На самом деле, процент людей с инвалидностью в России достаточно большой. Помимо первой группы, где у человека явно выраженные нарушения функциональной жизнедеятельности, есть и другие. Например, удалили почку — все, у человека вторая группа инвалидность, но, в то же время, он остается активным гражданином, может работать на предприятиях и организациях, где нет тяжелого физического труда. Может? Может. Человек работает? Работает. Следовательно, работодатель выполняет свою социальную функцию.
Жесткие отказы редко встречаются. Колясочников, наверное, тяжело брать. Но работу можно найти всегда. Если врач-специалист потерял ногу, например, разве он от этого стал хуже думать или хуже действовать руками? Явно нет. Можно много найти примеров, когда люди с инвалидностью остаются активными гражданами общества.
— Тогда дайте советы, как людям с инвалидностью вести себя при устройстве на работу?
В первую очередь — образование. Всегда при устройстве на работу спрашивают про образование. Компьютерная грамотность и чистая речь очень важны. Но самое главное — желание. Желание найти свою нишу.
Некоторые люди на работе могут скрывать свою инвалидность. Отношение в нашем обществе достаточно… не люблю слово толерантность… В общем, терпимость достаточно низкого уровня. Может, это зависит от того, как человек себя преподносит обществу.
Если ты пытаешься изобразить жалкий вид, чуть ли не милостыню просить, то, естественно, и отношение к тебе будет такое. Если ты себя показываешь, как равный, то и отношение к тебе, как к равному. Все зависит от тебя. Можно остаться в четырех стенах, пить и жаловаться на жизнь, а можно попытаться изменить эту жизнь. Вот и все. Нужно верить в себя.
Фото из личного архива Юрия
Анастасия Бурчаловская: «Несколько лет искала, ничего хорошего не нашла»
У Анастасии Бурчаловской третья группа инвалидности. По образованию она бухгалтер, но работает уборщицей в детском саду.
— Анастасия, почему вы не работаете по специальности?
Хотелось бы, конечно, работать бухгалтером, но ничего не получается. Потому что опыта работы нет. Дипломы писали сами, все контрольные писали сами, там только главный бухгалтер расписывалась. Практики как таковой не было. А везде нужен хотя бы год опыта работы. В итоге получается замкнутый круг.
— Кем вы сейчас работаете?
В детском саду с 2004 года. Сначала нянечкой проработала 13 лет, потом ушла, потому что устала. Несколько лет искала другую работу, ничего хорошего не нашла и вернулась обратно в садик, только уже уборщицей. За время поиска успела много где поработать и на почте, и фасовщиком, и посудомойкой.
— Есть ли организации, которые могут подсказать место трудоустройства для инвалида?
В центре занятости есть определенные вакансии для инвалидов, и есть такие организации, которые занимаются именно трудоустройством инвалидов. Один раз я пришла в центр занятости, они меня отправили во Всероссийское общество инвалидов, и уже там меня устроили на работу оператором АЗС. Сейчас я не могу найти эту организацию. Я бы туда обратилась вновь, потому что это намного проще. Там, если ищешь вакансии, есть специальная пометка “Для инвалидов”.
— Пользуетесь квотами, которые положены вам по закону?
В принципе, я своим положением не пользуюсь, но есть некоторые нюансы, которыми можно воспользоваться. Пока не было таких случаев, чтобы я сказала: “У меня вот такая группа инвалидности, я имею право на это и на то.”
Один раз я пришла в бухгалтерию, и мне сказали, чтобы я забрала «розовую справку» об инвалидности — они ее аннулируют. Почему? Это неудобно для работодателя. У нас много предусмотрено льгот: дополнительный выходной день на неделе, сокращенный рабочий день. Те же пенсионные выплаты были бы меньше, если бы я начала этим всем пользоваться, поэтому пришлось отказаться.
— В вашем окружении есть другие работающие люди с инвалидностью?
У нас в садике, например, прачка с третьей группой инвалидностью, как у меня. В принципе, если у человека третья или вторая рабочие группы, то, я думаю, проблем не должно возникнуть. С первой, конечно, уже сложнее.
Фото из личного архива Анастасии Бурчаловской
Иван Слепцов: «Мы подсчитали, Россия отстает от Германии на 30 лет»
Ивану Слепцову 20 лет. Он — студент, учится на втором курсе САФУ на журналиста. У Ивана врожденная миопия и ДЦП.
— Подрабатываешь ли ты, как все студенты?
Сотрудничаю с газетами. Периодически, я пишу статьи для сайта «Всероссийского общества инвалидов». Например, я писал материал о Германии, рассказал, как там государство заботится об инвалидах.
В Германии есть организация “Жизнь с инвалидностью”, помогающая тем, кто по состоянию здоровья не может работать. Она предоставляет им возможность выполнять посильную для них работу. Сотрудники этой организации проводят для них различные занятия. Например, в столярной мастерской их учат обработке дерева.
Для каждого подопечного этого учреждения разрабатывается индивидуальное расписание, по которому он, в соответствии с его желанием, посещает те или иные занятия. За границей всё намного лучше развито. Мы посчитали, что в этом плане Россия отстает от Германии на 30 лет.
— Как люди реагируют, когда узнают на кого ты учишься?
Я и сам понимаю… что с работой могут возникнуть трудности. Недавно разговаривал со шведским журналистом, у него тоже проблемы со зрением, как и у меня. Он сказал, что его по этой причине не взяли на работу на телевидение. Вот я тоже думаю, что меня могут не взять. Хотя мне, в принципе любая работа, связанная с журналистикой, интересна.
— Почему ты выбрал именно журналистику?
Я подумал, что это разовьет меня как личность, мне интересна творческая профессия.
— Кем ты видишь себя в будущем?
Я стараюсь не загадывать на будущее. Понимаю, что мне везде будет сложно работать. Сложности уже начались. Не успеваю ничего сделать. Я конечно расстраиваюсь из-за этих трудностей, но всё равно продолжаю идти по журналистской стезе.
— Ты много знаешь людей с инвалидностью, которые нашли хорошую работу?
На самом деле да, но у всех инвалидность разная. Например, я брал недавно интервью у человека, который работает менеджером в организации «Надежда». Он говорит, что тоже иногда не успевает укладываться в срок. Но он не думает, как живет с этим, старается как-то от этого абстрагироваться. А я понимаю, что мне от инвалидности абстрагироваться не получится, я остро осознаю проблему, и вообще мне с этим сложно жить.
Фото из личного архива Ивана
Материалы по этой теме: На трудоустройство инвалидов денег нет
