Настоящая Арктика в архангельских Гостиных дворах

На выставке «Семеро смелых. Бухта Тихая» было тихо. Снизу доносился приглушённый гул любителей кукол. А мы отправились побродить по бухте.

Благо нам повезло. Случайно в Гостиных дворах оказался начальник отдела сохранения историко-культурного наследия национального парка «Русская Арктика» Евгений Ермолов. Человек, принимавший непосредственное участие в сборе экспонатов, в сортировке исторического мусора, из которого, в основном, и формировалась экспозиция.

Экспонаты найдены в отвалах

Про то, что большинство предметов, найденных на полярной станции, выкопано из мусора, сказано не для красного словца, поверьте. И в те далёкие годы широта натуры русских людей была такова, что не задумывались, что куда девать. Накопилась угольная зола в ведре, битую чашку туда же, сломанный детский пистолетик, сгоревший изолятор, кислотный аккумулятор… И с крыльца — в снег. Наутро всё заметёт. Так заровняет, что не надо хоронить.

Вот эти-то отвалы и разгребали почти девять лет ежегодные экспедиции нацпарка «Русская Арктика», очищая территорию станции от «культурного слоя», созданного советскими полярниками.

Фотографии, документы, приборы… Оформление Алексея Григорьева в духе того времени, стильное. Впрочем, как всегда. На первый взгляд, бедновато. Немного экспонатов. Золота, росписей и разных образцов кунсткамер нет. Но не торопитесь с выводами и с выходом.

Начните читать. Задайте вопросы. Узнайте истории. Истории людей, которые не только вели научные исследования и застолбили Арктику для СССР, то есть, для России, но и жили на самой северной земле страны. Вели хозяйство, выращивали свиней, доили коров, рожали детей. Каждая история достойна быть запечатлённой в книге, фильме, на музейном стенде.

В доме полярника рассказы про Арктику звучат до сих пор

В верхней галерее, перед арктическими залами, шикарные детские рисунки. Коллаж со Шмидтом. Седов, как живой. Разнообразные медведи и моржи. В пейзажах угадывается бухта Тихая. На открытие выставки 4 апреля тоже приезжали дети. Дети детей, которые там родились. Дочь Северины Битрих, девочки, которая в 1935 году стала первой новорождённой на зимовке в бухте Тихой — Евгения Владимировна. И Вадим Родваркович Битрих, сын Родварка — родившегося в Арктике.

Несмотря на то, что сами они не в Арктике рождённые, она постоянно с ними. Даже дача у них называется «дом полярника». Потому что дачу завёл дед, Иосиф Флорианович Битрих, начальник зимовки 1934-1936 годов. Имя стало местной топонимикой, соседи, жители посёлка так и говорили — «у дома полярника». Поносило семью по стране, но рассказы в доме были только про Арктику.

Директор «Националя» стал начальником полярной станции

Личность Иосифа Битриха совершенно уникальная. До Арктики он и у Будённого воевал, и телеграфистом был, и гостиницу «Националь» возглавлял, и после войны Сахалин поднимал. В 1934 году к нему пришли и сказали: — Вы скоро поедете на Север. Но лучше, если вы поедете сами. С вашей фамилией, Иосиф Флорианович, лучше самому туда рвануть, чем ждать, пока вас пошлют с другими целями.

А вы думаете, с чего вдруг директор гостиницы «Националь» поехал поднимать Арктику? Была такая категория — «красный директор», всё время человек на каких-то высоких постах. И Битрих ушёл в Главсевморпуть. Был начальником в бухте Тихой, потом на острове Белый.

А всю войну проработал на острове Врангеля. Начал с самого западного архипелага — Земли Франца-Иосифа, а закончил свою полярную карьеру на острове Врангеля, на самом Востоке. Вернулся на материк в 1945 году. Зато живой. Для многих в те годы работа за полярным кругом позволила избежать ареста и ГУЛАГа. Хотя и туда рука чекиста дотягивалась.

В 1935-36 году в бухте Тихой и родились у Битрихов оба ребенка. Существует история, что когда пришло время рожать, единственный доктор на станции был на охоте. И поэтому Иосиф Флорианович сам принимал роды у своей жены.

Северина, Зифрида и Родварк

После у парторга дочка родилась. Старая фотография. Три матери, три ребёнка — Северина в центре, справа Зифрида — Земля Франца-Иосифа, слева маленький Родварк. А всего в бухте Тихой родилось 12 детей. Те, у кого известны родители и даты рождения.

Сохранился оригинал протокола. Собралась вся зимовка и выбирали имя для только что родившейся девочки. Жюри зимовщиков станции. 1934-35 год. Перечислены присутствующие и далее варианты имени — Полярина, Гукерная, Нордлина, Фолявисса, Арктина, Помоссина, Бавальтина, Баренца, Зифика, Ледоксана, Северина… 11 имён. Большинством голосов жюри присуждает новорождённой девочке имя Северина. А полное имя — Северина Иосифовна Битрих.

Доктор приносил по луковице

Вытаявшая детская кроватка стоит в семейном углу экспозиции. Она была почти полностью в снегу. Но сохранилась идеально.

Фотография Нины Чумак. Дело шло к закату станции, в 1956 году. Тяжело женщина беременность переносила. Зимовщики даже освободили мужа от работы, чтобы он за ней ухаживал. Было решено вывозить её на большую землю, на Диксон. Там она родила сына, Сергея,.. и вернулась обратно в бухту Тихую. С ребёнком. Домой не поехала. И доктор каждый день приносил ей луковицу — единственный источник витаминов на зимовке в ту пору.

Подбивал других на бунт

В 1953-54 году на зимовке было всего 17 человек. Только ушёл пароход, как 13 из них слегли с гриппом. И станция не могла работать. Всяких «флю» тогда не было, чтобы выпил и пошёл. Грипп проходил на грани жизни и смерти. И только в январе люди восстановили часть наблюдений, когда немного пришли в себя после болезни.

Но несмотря на то, что болели, одного зимовщика всё же посадили в карцер. Он затерроризировал всех, подбивал постоянно на какой-то бунт, и им пришлось его изолировать.
У начальника всегда был при себе наган. Оружие вообще держали наготове — на охоту сходить, от медведей защититься. Как-то вышла неожиданно на станцию медведица с медвежатами. Медведицу-то убили, а на медвежат надели ошейники и оставили на станции. Как домашних зверей. По станции они гуляли свободно.

Был скотный двор, коровы, козы, куры, свиньи. Свои молоко, яйца, мясо. Хозяйство развитое. Даже оранжерею содержали.

Построили свою, самую северную в мире, железную дорогу. Самолеты доставлять от берега до ангара.

У нас этого гуталину…

Истории про снабжение станции можно выделить в отдельный том. То ли казусов, то ли уголовного дела. Как снабжение станции идет? Раз в год является пароход. Надо всё быстро выгрузить, закидать на борт пустую тару, и всё, что нужно, вывезти. Тут же происходит смена состава станции. А старому начальнику поскорее бы всё сбагрить и на пароход.

Бывали даже такие случаи, что отъезжающие не принимали участия в разгрузке, а прибегали с вещами на борт, и спешили занять каюты. А зимовщики, которые высадились, свежие, ещё понять не могут, что, куда и откуда.

Пароход уходит. Склад забит. А чем? Гуталином, лавровым листом, галошами и прочей дребеденью. Нет ни овощей, ни фруктов. Привезли мерзлую картошку, которая, пока пароход шёл, стухла в трюме. Угля, которым отапливаются здания, нет. И лес на острове не растет. Вот такие чудеса советской организации. Но как-то выживали.

Первые зимовки, правда, снабжались изумительно. Когда что-то исключительное, то у нас всё всегда по высшему разряду. И теперь, и тогда. Даже аккумулятор и то американский был, кислотный, давал до 2 кВт. Вообще много американского оборудования и техники использовали — электродвигатели, двигатели внутреннего сгорания, ветряной генератор для выработки электричества. Самое передовое на тот момент времени.

А потом всё стало обыденным. Как сейчас полёты в космос. Поначалу знали всех космонавтов наперечет, по именам, фамилиям и званиям. А теперь это считается обычной работой. Кто там сейчас несёт космическую вахту?

Доктор был, но что он мог сделать

В зимовку Папанина был построен ангар для небольшого гидросамолёта Ш-2 и для У-2. Толка, правда, от них было мало. В экстренном случае могли долететь только до ближайшего острова.

Фотография лётчика. Николай Матвеевич Иевский, удивительный человек. Начал летать ещё на заре авиации. Во время гражданской войны угнал самолёт из Риги и перегнал его в Петроград. Он был первым лётчиком, который полетел в Сибирь ещё в начале 1920-х годов. В 1936 году его направили в бухту Тихую готовить перелёт Папанина на Северный полюс. Там у него открылась язва. От неё и умер в январе 1937 года. Деваться некуда. На зимовке был, конечно, доктор, но что он мог сделать? Когда ничего нет, кроме луковицы. Могила его там, в Тихой.

Небольшое кладбище. Три захоронения. Ещё начальник ионосферы Фотиев. И механик «Св. Фоки» Иван Зандер, умерший 1 марта 1914 года. Могила расположена рядом с астрономическим знаком экспедиции Георгия Седова. Крест покосился.

Разбился на ЗФИ, сгорел в Архангельске

Знаменитейший лётчик Бабушкин, Герой Советского Союза. Первый человек в СССР, который поднялся в небо в Арктике. Он летал на поиски Леваневского. Леваневский совершал третий перелёт через Северный полюс. Первым был Чкалов, вторым — Громов. А Леваневский пропал. Его стали искать, в том числе и Бабушкин, на большом четырёхмоторном самолёте.

Когда подлетали к краю плато на Земле-Франца-Иосифа, где располагался аэродром, восходящий поток машину подбросил, а потом опустил. Самолёт разбился. Михаил Сергеевич сломал обе ноги. Четыре самолёта искали Леваневского, и два из них разбились на ЗФИ.

Бабушкина эвакуировали. В мае 1938 года при взлёте с военного аэродрома Ягодник, под Архангельском, тяжёлый бомбардировщик ТБ-3 потерпел аварию. Упал на воду, топливо разлилось, загорелось, и четыре человека погибли. В том числе и Бабушкин. С загипсованными ногами шансов выжить у него не было.

Без Писахова не обошлось

Среди людей, побывавших в бухте Тихой есть даже Степан Писахов. Он приезжал на Землю Франца-Иосифа в 1928 году, и на Земле Александры на камне нарисовал герб Советского Союза. Именно тогда и провозгласили ЗФИ советской территорией. Так что нам без Писахова никуда.

Стояли и смотрели, как горит секретный объект

На станции наблюдали за ветром, солнцем, температурой, влажностью, северным сиянием, за распространением электричества в атмосфере, за магнитными явлениями и даже был так называемый космический павильон, где велось наблюдение за космическим излучением.

От него остался один фундамент. Павильон представлял собой сферу, наполненную свинцовыми шариками, чтобы гасить все ненужные излучения, и внутри стоял приборчик. Построили его довольно поздно, в 1954 году. А в 1956-м здание загорелось. Так как это был секретный объект, и на подход к нему никто допуска не имел, то и не тушили, все стояли и смотрели, как он горит.

Наблюдали не только за природными и физическими явлениями. В паспорте станции отмечено и наблюдение за медведями, за живностью, но наблюдение не профессиональное. Врач выполнял роль натуралиста, собирал гербарии.

Шольц уехал к маме и пропал

Станция в бухте Тихой была столицей Советской Арктики. Форпост. База для многих экспедиций. 1932 год объявили Международным полярным годом. И станция стала центром Международного полярного года. Большой штат сотрудников работал по расширенной программе. Имелся даже павильон атмосферного электричества. Там работал единственный иностранец в бухте Тихой. Звали его Иоахим Шольц. Немец.

Папанин предлагал Шольцу остаться в Советском Союзе. Мол, будешь работать в Главсевморпути. А тот отказался. Сказал, поеду домой, у меня там мама. И пропал. В конце 1930-х годов в Германии товарищ по станции попытался его разыскать. Спрашивал. Ему сказали, что Шольц умер.

Помешательство не уберегло радиста от расстрела

В 1937 году на станции работал радист Вознесенский. Год выдался тяжёлый. Полёты Папанина на Северный полюс. Чкалов, Громов, Леваневский. Потом две экспедиции ищут Леваневского. Радист — самый главный человек. Глаза и уши станции. Он всё передаёт во внешний мир, и принимает из внешнего мира.

Все сообщения передавались по цепочке. С острова Рудольфа в Тихую. С Тихой — на мыс Желания, оттуда на Маточкин Шар, потом в Исакогорку, и дальше в Москву, в Ленинград… И Вознесенский зашился. Утонул в вале радиограмм. Надо было высыпаться, а смены не было, и немного тронулся умом. Полностью перестал передавать радиограммы с острова Рудольфа.

«Рудольф» как-то достучался до мыса Желания, и Вознесенский получил радиограмму из управления Главного северного морского пути на самого себя, что отстранён от работы и уволен. Он должен передать её начальнику станции. Но не передал. Что делать, выходить в эфир он не может, по почерку узнают. Начал набивать радиограммы левой рукой. И говорить, что у ключа Водопьянов, а Вознесенский умер.

Летом его увезли. Судили. В газетах появились сообщения, что судят радиста из бухты Тихая. Расстреляли. В 1937 году «10 лет без права переписки» и за меньшее присуждали.

Символичное обретение

Один из самых ценных и чудом обретенный экспонат — табличка первой зимовки 1929-30 года. Решили как-то полярники отметить её окончание. Сделали табличку. Надпись сначала хотели вытравить кислотой, не получилось. И высверлили. «Участники постройки и зимовки геофизической и радиостанции на Земле Франца-Иосифа 1929-30 год». Семеро смелых, одним словом.

Ставший затем легендой Арктики, радист Эрнст Кренкель взял эту табличку и бросил ее с берега в море. Сказал, что через много лет, когда море отступит, её найдут.

В 2011 году высадилась в бухте Тихой первая экспедиция национального парка «Русская Арктика». И инспектор Денис Менников нашёл табличку на верхнем ярусе станции. С неё началась в своё время первая зимовка, с неё же началась и новая история станции в бухте Тихая.

Справка

Совместная выставка национального парка «Русская Арктика» и Архангельского краеведческого музея «Семеро Смелых. Бухта Тихая. 1929-2019» проходит в историко-архитектурном комплексе «Архангельские Гостиные дворы». Проект посвящен 90-летию открытия первой советской полярной станции Бухта Тихая на архипелаге Земля Франца-Иосифа.