Говорящий синяк и кино из сундука – это по-архангельски

В Музее художественного освоения Арктики им. А.А. Борисова открылась выставка «Поратобаско». Непривычная и, на первый взгляд, даже странная.

Кусок Севера в ненашем ракурсе

Экспонатов немного: сундук, сарафан, лемех, прялка, рубель, рукописная книга, четыре печатные, три керамических маковки, около десятка фотографий, несколько вышивок. Вот, пожалуй, и всё. Но посмотреть на это стоит.

Здесь кусок нашей северной старины, пропущенный через сознание молодого современного и совсем не нашего художника, преломился и выплеснулся какими-то иными красками и ракурсами. Рельеф и колер вроде бы и чужеродные, но в то же самое время чувствуются в них и родные корни. Очень необычные ощущения.

Порато баско… это на испанском?

Две молодые московские художницы, Ульяна Подкорытова и Устина Яковлева, познакомившись поближе с нашим Севером, побывав на родине Марии Кривополеновой, пообщавшись с её земляками, посвятили этой знаменитой сказительнице свою выставку.

Названием взяли слова, которыми встретила художниц землячка Марии Дмитриевны. «Порато баско», — сказала она, увидев девчонок. Ульяна сразу стала гадать… на каковском языке это произнесено. И в первую минуту подозрения пали на испанский.

Потом уж раскрыли им секреты северного диалекта. Но еще не раз утыкались они в тупик, слушая говор, былины, скоморошины да песни пинежские, общаясь с жителями деревни Чакола, изучая их обычаи и уклад. Не обошлось, конечно, и без научных знаний от Краеведческого музея, Малых Корел и Областной библиотеки им Н. В. Добролюбова.

Лемех – как икона стиля

Питательный и пьянящий коктейль из наших пейзажей, фольклора, диалектов, архитектуры, культуры на художников действует безотказно. Как мощный допинг. Реальность причудливо трансформируется внутри творческой единицы и работает как неиссякаемый источник.

Ну, посудите сами. Ульяна на Пинеге нашла лемех, которым покрывали купола церквей, и так была им околдована, что создала буквально ювелирные маковки их глазурованного шамота (сорт керамики) и мельхиора. В витрине они стоят в сахарном песке. Просто неожиданно красиво! А тот колдовской лемех, как икона стиля, выставлен рядом.

И ее сказочная синяя рукописная книга, на пинежском материале, с милыми рисунками и древнерусскими буквами заставляет сжиматься сердце. Марии Дмитриевне бы точно понравилась. Полистать может каждый гость, но не оригинал, а электронный вариант.

Не может быть

Устина тоже удивила. Она вышивает… по бумаге и по фотографии. На фото добавляет свои детали металлизированными нитями, бусинами или бисером. И на горке вдруг появляется водопад, или тропинка ни с того ни с сего переходит в каскад фонтанов.

Ее серия «Круги» очень интересна. В золотых круглых рамках на бумаге тоже бисер, бусины и нити. «Это мои впечатления от Севера, чувства», — говорит Устина. А я вижу бруснику с клюквой, источающие сок, Белое море, на котором, кстати, она не была, и кимберлитовые трубки с алмазами. Говорю об этом художнице. Она смотрит непонимающе…

— А что такое кимберлитовые трубки?

Рассказываю про трубки, карьеры и вид необработанных алмазов. Достает телефон и ныряет в интернет. И шепчет что-то… типа… не может быть. А потом я поворачиваюсь к вышивкам на льне, и снова открытие. Ну, символ роженицы и часть символа северной вышивки, похожая на руну понятны. Их можно найти, вглядываясь в древнее рукоделие. Но она и лабиринт наш каменный вышила.

Интересуюсь, где видела такие лабиринты. Снова вопрос в глазах. Принимаюсь рассказывать про соловецкие. Про фильм «Михайло Ломоносов», где молодой Васильевич по одному из них ходит… Устина снова углубляется в паутину. И радуется, что, не зная, по наитию находит образы, которые не случайны.

Фэнтези из Чаколы

А еще на выставке сарафан-синяк из родной для Кривополеновой Чаколы, из соседнего дома. И он говорит голосом Марии Дмитриевны. И к голосу тому фоном художницы поставили звуки деревни. На козырном месте – сундук. Говорят, что он из дома Кривополеновой. И сундук с секретом, он кино показывает.

И не только он. Рядом оборудован кинозальчик. В репертуаре только один фильм. Чудесное фэнтези из Чаколы. Ну, а откуда же еще? Ведь выставка «Порато баско» — заключительное событие в серии по проекту»Марьин Дом: связь традиции и современности», посвященному Марии Кривополеновой. «Марьин Дом» в Чаколе открылся ушедшим летом. Это и музей, и арт-резиденция для художников и дизайнеров. Первыми гостями сказительницы и оказались Ульяна с Устиной.

Московские художницы, совсем непохожие на столичных, с восторгом рассказывали мне о моем родном Севере, той глубинке, в которую погружались. Что еще всем нам из нее пить и пить, как из чистого родника. Было приятно, хотя не моих рук тот родник.

А потом они сокрушались об Архангельске. Разводили руками и спрашивали у меня, как можно было так погубить город, который считается символом северной культуры и архитектуры? И кто эти варвары, что продолжают безнаказанно его уродовать?Было стыдно. И нечем оправдаться.

Только мысль мелькнула, что когда-то где-то этих варваров, обрекающих наследие предков на разрушение, выдающих разрешения на снос старины и проектирующих архитектурные гробы для наших улиц,обязательно упомянут. И оправдаться им тоже будет нечем.