В Архангельской области дети с РАС опять остаются вне закона
Ресурсные классы в образовательных организациях Архангельской области, судя по всему, опять не попадают в бюджетное финансирование. Обеспокоенные родители бьют тревогу.
Родители детей с расстройством аутистического спектра (РАС) Архангельской области на протяжении уже трёх лет мыкаются в попытках донести до властей всех мастей важность открытия пилотных ресурсных классов. В прошлом году «Северные новости» неоднократно рассказывали об истории их мытарств. Родительские надежды то возносились на чиновничьих качелях в апогей, то падали в бездну отчаяния.
Ближайшее время — это сколько?
26 июня 2020 года председатель Архангельского областного Собрания депутатов Екатерина Владимировна Прокопьева в телепередаче отвечает на вопрос родителя ребёнка с РАС, мол, над вопросом идет работа, право детей на образование превыше всего.
Казалось, надежда забрезжила, особенно когда в июле прошлого года тогда ещё врио губернатора Архангельской области Александр Цыбульский на вопрос журналиста «Северных новостей» о возможности открытия ресурсного класса в одной из школ города ответил:
— Этим вопросом занимается министерство, сейчас мы рассматриваем его с точки зрения создания отдельного класса. Я знаю, что этот вопрос в работе, и окончательного решения по нему нет. Но в ближайшее время оно будет сформировано. Почему я говорю так аккуратно? Потому что хотел бы здесь, наверно, проконсультироваться со специалистами, с теми, кто занимается непосредственно этим явлением.
Видно, понятие «ближайшее время» у обычного человека и губернатора разное. Или не те специалисты давали консультации главе региона. Но законодательного решения по финансированию ресурсных классов в регионе так и не принято по сию пору. Поручил губернатор Артёму Вахрушеву проработать этот вопрос с родителями, тот встретился раз, другой, а затем был от должности отстранён. Да и в областном министерстве образования верхушка по разным причинам, не всегда благовидным, поменялась. Но, по большому счёту, это проблемы правительства, не родителей. И тем более не детей.
Отказать нельзя принять.
Справедливости ради надо отметить, что всё же из резервного фонда губернатора на оборудование ресурсного класса в 26-й архангельской школе более полумиллиона рублей было выделено. И класс был открыт. Только какой ценой? Оборудование, конечно, необходимо, но его недостаточно. Нужны педагоги. А у школы бюджет рассчитан только на утверждённое штатное расписание, и не может потянуть инклюзивное образование.
К примеру, за счет средств родительской благотворительной организации дополнительно оплачивалось обучение педагогов, работающих в классе, и экспертная поддержка.
Всё упирается в областной закон. Вернее в его отсутствие. Что получается? Федеральное законодательство даёт родителям право выбирать форму обучения детей. Поэтому отказать прямо им не могут. Насколько нам известно, законопроект готов, и даже просчитаны затраты в масштабах области. Только почему-то на сессии Облсобрания правительством он не выносится.
Лето — время, когда формируются бюджеты на следующий год. Для школ — это тоже год календарный, не учебный. Мало того, что уже открытый благодаря настойчивости родителей и отклику администрации школы №26 и департамента образования города Архангельск класс не получит финансирования на первые две четверти, так маловероятно, что он будет профинансирован и в следующем году. Потому как сессия перед каникулами у депутатов осталась только одна. И в повестке дня такого вопроса нет.
Уже в этом году, на «парламентском» часе, Ольга Константиновна Виткова, председатель комитета Архангельского областного Собрания депутатов по культурной политике, образованию и науке поднимала вопрос о создании в области ресурсных классов, но встретила «непонимание». Кроме того, Ольга Виткова помогла «получить» из резервного фонда губернатора средства в размере 504 тысяч рублей на материально-техническое оснащение ресурсной зоны в школе № 26. Средства были выделены по ходатайству Александра Новикова, Надежды Виноградовой, Бориса Климова.
Год прошёл, что дальше?
Итак, ресурсная зона, несмотря ни на что, благодаря совместным усилиям администрации школы №26, департамента образования Архангельска и родителей, всё же была создана. Тьюторами в ней были сотрудники школы, по совместительству.
Увы, но отработав учебный год, все тьюторы уходят. Нагрузка высокая для совместительства. А оплата небольшая. Все они прошли обучение, часть — от школы, а часть обучения была оплачена родительской организацией. Хорошо, что хоть педагог ресурсной зоны остается. Дополнительно родители оплатили супревизию (кураторство проекта центром «Шаг вперед»).
К слову, в «успешных» регионах, которые уже несколько лет внедряют ресурсные классы, тьюторы — отдельные специалисты, которые получают полноценную заработную плату, для них это не «приработок».
В наступающем учебном году набирать и обучать новых специалистов придется снова. Что для образовательной организации без дополнительного финансирования почти нереально.
Какие же выводы можно сделать из накопленного за год опыта? Да, школа заинтересована в работе ресурсного класса. Но есть много моментов, которые нужно «доработать». И, в основном, все упирается в финансовый вопрос. Пока же — при зачислении ребенка с РАС, школа получает в нагрузку проблемы в виде дополнительных расходов на создание необходимых условий, которые никем и никак не компенсируются.
***
Так, может, хоть кто-нибудь из первых лиц области всё же возьмёт на себя смелость и ответственность чётко и прямо ответить родителям, чего же им ждать от архангельских властей? Или снова у нас «ближайшее время» растянется на годы? Возможно ли что-то сделать в этом году или дети снова будут учиться в «неподготовленных» условиях?
Фото вверху vr-vyksa.ru
Интервью в тему
Елена Молчанова: Требования родителей обоснованы
В начале июня представители родителей встретились с Еленой Молчановой, детским омбудсменом. «Северным новостям» удалось провести краткое онлайн-интервью с Еленой Владимировной, в котором она поделилась своим отношением к проблеме.
— Елена Владимировна, как вы относитесь к состоянию дел с ресурсными классами в Архангельской области?
— Представители родителей детей с РАС у меня на приеме были. Их обращение, по большому счёту, обосновано. Количество детей с расстройством аутистического спектра в последнее время у нас увеличивается, и закрывать глаза на эту проблему не нужно. Хотя у нас есть и другие дети с ограниченными возможностями развития, разные категории, но эта — особо сложная. Дети с РАС сложнее в поведенческом плане: ребенок может быть в инвалидной коляске, но с сохранением интеллекта и мотивацией учиться, с адекватным поведением. Здесь же часто могут быть поведенческие проблемы, и работа с такими детьми имеет свои особенности как в плане образования, так и воспитания.
То, что они могут учиться в общеобразовательном классе в рамках инклюзивного образования, уже доказано и в мировой практике и другими регионами Российской Федерации. Опыт, который есть у нас, в 26 школе, показывает, что эти детки могут учиться в обычной школе в условиях ресурсных классов.
Кроме того, есть соответствующее письмо Министерства образования РФ, которое рекомендует использовать технологии ресурсных классов. Всё это говорит о том, что требования и просьбы родителей обоснованы.
Но я бы на эту проблему, посмотрела ещё и с другой позиции — ведь многие регионы, которые ушли в этом направлении от нас уже далеко вперёд, принимают такие решения ещё и потому, что при правильном педагогическом воздействии эти дети могут быть вполне успешны и стать полноценными гражданами общества. Но если двигаться по другому пути, то и их развитие будет идти в другом направлении, и впоследствии, в будущем, они могут пополнять контингент наших психоневрологических интернатов (ПНИ — прим. ред.), что в современном обществе недопустимо.
Когда-то в Архангельской области было три детских дома-интерната с самыми тяжёлыми детками, и туда была очередь. Сегодня у нас только одно подобное учреждение. Потому что изменился взгляд родителей на такого ребенка, и чаще всего он остается в семье. А это благо, счастье! Поменялась медицина, изменились подходы государства к этим детям, оказываются разного рода услуги, помощь. А главное меняется отношение общества.
Если не принимать каких-либо важных мер в отношении особенных детей, в будущем они могут пойти именно в такие заведения, где сейчас и так испытывается дефицит мест. Правда, с открытием в области частного интерната острота спала, но в любом случае, помещение ребёнка в ПНИ не есть панацея.
Поэтому этой категорией детей необходимо заниматься. Тот опыт, который получен в 26 школе, где в завершившемся учебном году был создан ресурсный класс, нужно изучать и распространять. И безусловно, для того, чтобы он не стал единичным опытом конкретного образовательного учреждения, чтобы он получил системное развитие, требуется законодательная инициатива.
К сожалению, я только недавно подключилась к решению проблемы, мне не совсем понятна ситуация с законопроектом, почему не получилось утвердить дополнительное финансирование. Я считаю, что к этой теме нужно вернуться, и она справедливая.
— Почему же у нас с таким скрипом идет внедрение ресурсных классов, хотя и государство лицом обратилось, и письмо российского Министерства образования есть? Уже больше двух лет родители стучат во все двери… В прошлом году хоть полмиллиона выделили на оборудования ресурсного класса, но так и нет решения ни по ставкам, ни по штатному расписанию, сколько учителей, тьюторов, психологов, логопедов должно работать с ресурсным классом, какие оклады и надбавки они должны получать за сложные и напряжённые условия труда? Не могут же родители, при нашем бесплатном образовании, все время оплачивать этих специалистов и учить детей за свой счет.
— Увы, но мне пока непонятны причины, почему закон этот у нас не получил развития. Прошел год, и ни разу к этой теме законодатели и правительство не возвращались. Возможно, у них несколько неправильное восприятие этой темы, кому-то кажется, что требования родителей излишни. Но они НЕ излишни. На сегодня это проблема, с которой нужно очень и очень внимательно работать. Многие просто не понимают весь масштаб и все нюансы явления. Кому-то кажется, что мол, есть же и другие дети, всех учат, они не понимают особенностей этих детей, не видят масштабов этого бедствия. Ведь с каждым годом детей-аутистов всё больше и больше. И если мы сейчас проблему не решаем, то потом её решать будет всё труднее и труднее.
А ещё, видите ли, совпадение с пандемийным годом, когда все силы и ресурсы рассматриваются совершенно с другого ракурса. Возможно, и это сыграло свою роль наряду с другими обстоятельствами.
— Елена Владимировна, а что вы собираетесь предпринять, чтобы дело сдвинулось, ускорилось?
— Первую задачу я себе поставила — посмотреть историю закона. Почему он не получил развития. Я посмотрела, в субвенции есть статья, которой предусмотрено обучение детей с РАС в общеобразовательных организациях, идет финансирование из областного бюджета на «Прочий персонал», но доля этого коэффициента очень мала. В «Прочий персонал» входят и педагоги, и психологи, и логопеды, и много ещё кто, а в расчёте на одного ребенка сумма выходит мизерная. Поэтому и нужно в первую очередь поработать с законом: выяснить, почему он не пошел дальше, и какой есть выход их этой ситуации.
К сожалению, время опять почти упущено, летом начинают формироваться бюджеты на новый учебный год, а нормативной базы нет.
Сегодня много пишут о родителях, какой вклад они сами вносят, своими деньгами, усилиями, привлекают общественные организации, которые они же сами создают, в решение этих проблем. Но, к сожалению, не все взрослые, от которых зависит решение проблемы детей с РАС, понимают её суть. Поэтому нужно об этих детях рассказывать, не только с точки зрения нарушения их права на образование, но и вообще, что это такое, почему происходит, откуда берется.
Ведь от рождения ребенка-аутиста не застрахован никто. Это же не дети, как многие считают, «веселого» ужина или каких-то неправильных действий родителей. Вы посмотрите, сколько знаменитых, известных людей, у которых родились такие дети. Они их не скрывают, показывают, как своими усилиями, при правильном педагогическом, медицинском воздействии, сопровождении специалистами, которые помогают семье, всё может идти красиво и развиваться благополучно.
А если ребёнком не заниматься, то это путь в ПНИ, путь в никуда. У родителей есть выбор, некоторые выбирают коррекционную школу и отдают своих детей туда. Но если есть желание обучать детей в общеобразовательном классе с зонами для детей с РАС, то мы должны создать условия для такого обучения.
